Елена Саблина – журналист и телережиссёр. Её творческая жизнь началась в возрасте 18 лет, в 1976 году, когда она пришла на телевидение (тогда оно называлось «Челябинская студия телевидения») в качестве помощника режиссёра в редакцию информационного вещания. Через несколько лет Елена стала ассистентом режиссёра.

Передачу «Челябинские новости», да и само телевидение вспоминает как самые лучшие годы своей жизни: «Тогда работали интересные, интеллигентные, грамотные, интеллектуальные люди. Это было время, когда стыдно было не читать «Литературную газету», когда за новинками литературы в толстых журналах выстраивалась очередь в студийную библиотеку, когда в курилках обсуждались, в основном, культурные события, когда в порядке вещей (а не чем-то запредельным) было знание классических музыкальных произведений, когда приезжали великолепные театры и исполнители…».

Шло время, постепенно жизнь менялась и вносила свои коррективы – хорошие или плохие – однозначно и не скажешь… Но жизнь по-прежнему давала возможность работать в творческой среде и получать новый опыт. Это была режиссёрская работа на радио «Восточный экспресс», а затем, журналистская деятельность в спортивной газете. После Елена вернулась на телевидение и работала в качестве режиссёра над телепроектом «Милицейский объектив», созданном совместно с коллективом пресс-службы ГУ МВД по Челябинской области и телеканалом «ОТВ».

Лера крепко зажмурила глаза. На мгновение показалось, что все это происходит не с ней, журналисткой Валерией Загвоздиной. Это не она стоит посреди шикарной спальни, расположенной на втором этаже коттеджа, напоминающего снаружи небольшой средневековый замок. Это не ей около часа назад позвонила её лучшая школьная подруга Галка Красовская, шепча испуганно в трубку, что в подвале её дома происходит что-то страшное и непонятное. И это не перед ней, журналисткой Валерией Загвоздиной, лежит сейчас труп самой Галки.

Деваться Лере было некуда, глаза пришлось открыть. Ничего не изменилось. Труп оставался лежать на том же месте. Иначе и быть не могло – он же был труп. «Кто ж его посадит?! Он же памятник», – вдруг совсем невпопад вспомнила Лера.

Журналистка Загвоздина, несмотря на свои тридцать лет, просто обожала старое доброе советское кино. Мало того, она хорошо знала не только фамилии актёров, но и режиссёров, и, даже, композиторов. А потому Валерия частенько разговаривала, а иногда и думала фразами из всенародно любимых киношедевров. Всё зависело от обстоятельств, которые складывались сейчас, и это было совершенно очевидно, далеко не лучшим образом.

«Господи, да что же это такое?! Что же ЭТО?» – без остановки, почти беззвучно, одними губами, повторяла Лера. Каким-то шестым, а, может быть, восьмым или десятым чувством она понимала, что нужно взять себя в руки, собраться с мыслями и что-то предпринять.